ИСТОРИЧЕСКИЕ МАНИПУЛЯЦИИ: ОТ БОЛЬШЕВИКОВ ДО КЕМАЛИСТОВ

Соотечественники 15 Октябрь, 2025 13:12

Последнее интервью с историком Ремом Казанджяном

Сейчас редко вспоминают имя известного историка Рема Врамовича Казанджяна, кандидата исторических наук, доцента Института востоковедения НАН РА, которого уже нет на свете почти десять лет. Он изучал засекреченные архивы РСФСР, связанные с политическими событиями и перепиской Чичерина, Сталина, Ленина и кемалистов того времени.

В марте в Москве был подписан русско-турецкий договор 1921 года, в результате которого Армения лишилась значительной части своей исторической территории. С тех пор и до последнего времени много писалось и говорилось о нерушимой ленинско-кемалистской дружбе, приведшей к этому кабальному договору. Но так ли это было? Известный историк Рем Казанджян имел собственное мнение по этому вопросу. Одна из его последних работ посвящена этому трагическому договору — сложной, спорной и запутанной теме. Опираясь на источники Росгосархива социально-политической истории, архивы внешней политики МИД РФ, Национальный архив Армении и другие малоизвестные документы, Рем Казанджян смог опровергнуть устоявшееся мнение о нерушимой «дружбе и братстве» России и Турции.

Что интересно, отец Рема, Врам, был активным участником Майского восстания 1920 года в Карсе и работником подполья в Закавказье. Он погиб в Великой Отечественной войне в 1941 году, а воспоминания о его героической судьбе оказали немалое влияние на мировоззрение Рема Казанджяна.

Рем Казанджян — автор нескольких книг, среди которых:

«К предыстории самоопределения Нагорного Карабаха» (1997), «Советско-кемалистские отношения в 1920 году и вопрос Армении в свете секретных документов московских архивов» (2002), «К вопросу об оценке московского русско-турецкого договора 1921 года» и другие.

Увы, Рема Врамовича Казанджяна уже нет среди нас, но мне посчастливилось быть его студенткой и посещать его захватывающие лекции. В своих архивах я обнаружила интервью, которое было сделано незадолго до его смерти. Рем Врамович прочитал и утвердил его, но оно так и не было опубликовано. Сегодня в «Комсомольской правде в Армении» мы публикуем это интервью, которое затрагивает важные исторические моменты.

— Рем Врамович, в последние десятилетия мы наблюдаем, что история, как никогда, подвергается фальсификации. Что это за тенденция?

— Действительно, если мы возьмем и сравним весь советский период и последние годы, то увидим, что за последние 20 лет история искажалась больше, чем за 70 лет советской власти. Почему?! 70 лет существовала жесткая установка «как партия сказала», которой ты должен был придерживаться. Историки писали в одном русле. Сейчас же до черта партий, групп вне партий — у каждого своя версия истории, каждый старается сказать хоть какое-то слово, каждая партия и каждый индивидум из руководителей имеют свою установку. Нахлынувшая свобода слова, которой можно захлебнуться... Новоявленные историки не задумываются, компетентны ли они и удобно ли с точки зрения этики и морали лезть не в свои сани.

К примеру, возьмем трехтомник «Геноцид армян» известного ученого Юрия Барсегова, труды которого так показательны и не вызывают сомнения. Но это относится только к рядовому читателю, который верит ученому. На самом же деле документы публикуются с очень большими тенденциозными комментариями, приводящими к фальсификации истории. К примеру, в приветственной телеграмме ревкома по случаю установления советской власти в Армении среди других подписей стоит имя Кязима, из чего Барсегов делает вывод, что советская власть в Армении была установлена насильственно кемало-большевистским блоком. Да, Кязим Карабекир — руководящий восточным фронтом кемалистской Турции, но вряд ли он подписал бы телеграмму одним своим именем. Между тем телеграмма могла идти через Тифлис, где работал представитель кемалистской Турции в буржуазной Грузии по фамилии Кязим, который чисто тактически тоже подписался под телеграммой в знак приветствия, что в то время было распространено. Но это не должно давать основания для утверждения, что имели место совместные действия России и Турции против Армении. Барсегов пошел фактически дальше дашнаков, которые признают, что их беспомощность и наступление турок привело к тому, что народ с радостью встретил 11-ую красную армию, как своих освободителей.

Величие книги «Геноцид армян» в том, что ученый собрал полторы тысячи документов и опубликовал, но комментарии?! Вся ошибка наших исследователей в том, что найденный документ сразу же публикуется. А с чем он связан, какие последствия имел, это их не интересует. Результативные галлюцинации — главное то, что они думают.

Век такой — грамотность, просвещенность и вседозволенность в условиях отсутствия ответственности привели к тому, что все начали писать. А нет оснований — начинают сочинять. Сейчас так активно создаются дутые академии, новоявленные академики цепляют друг другу ордена, присваивают звания. Это происходит во всех сферах. Фальшь выдается за последнее слово науки. А кто из новоявленных историков работал в архиве?!

Западные авторы, антисоветчики, так бережно подходят к истории. Тот же самый Ричард Пайпс, который сидел и изучал архивные материалы в Москве, Григорий Рабинович, который работал в Москве и Ленинграде над закрытыми в прошлом материалами и издал две книги, одна из которых посвящена дооктябрьскому периоду, другая — 17-18 гг. Он показывает ошибки большевиков и анализирует, почему случилась Октябрьская революция.

Московский историк Аким Арутюнян выражается о Ленине так: «Идеолог банды воров!» Тогда была идея, ради которой шли на преступления. А вор — это тот, кто идет на дело ради собственной выгоды. Или вот — «Камо — рецидивист, глава воровской шайки». Воровской мир никогда такой головы не имел! Запад пишет о произошедшем более мягко, руководствуясь не эмоциями, а разумом.

В частности, Карл Каутский написал о кончине Ленина так: «Сейчас не время сводить счеты. Он был человеком, которые рождаются раз в столетие! И мы были учениками Ленина». Это тот Каутский, которого Ленин публично в печати назвал проституткой.

Рецидивисты у нас рождаются каждую минуту. Так, в начале 90-х годов в Армении была опубликована статья Александра Иголкина, автор которой утверждал, что руководство России в 1920-х годах было антироссийским и антиармянским. Статья, где не приводится ни одного архивного источника, была названа редактором вестника НАН РА «одной из самых наилучших, если не самой лучшей», хотя к этому времени уже были изданы книги Галуста Галояна, Гранта Аветисяна — работы, в которых приводились в прошлом секретные документы из МИДа СССР и Фонда Чичерина. Вардкес Микаелян поставил в заслугу Иголкину то, что он утверждал, что большевики были против русского народа и России так же, как были против армянского народа и Армении.

— Одна из известных Ваших работ «Большевики и младотурки» была опубликована с подачи того же Барсегова...

— Я, конечно, благодарен Барсегову за это — в Москве он рекомендовал мою книгу и она была издана. Но тут сыграла свою роль его невнимательность — он отнес мою работу к категории антибольшевистских. Сам ученый яро выступал против большевиков.

В моей работе были использованы документы, что большевики в 20-х годах поддерживали отношения с младотурками, но я исходил из картины действительности. Что было тогда? Группа младотурок во главе с Энвером имела определенный вес в мусульманском мире, взятом в мировом масштабе. Кемаль же не имел такой власти, как эта тройка приговоренных к смерти заочно, потому что они в годы Первой мировой войны составляли триумвират правления Турции. Существовала опасность, что Кемаль будет свергнут и эта тройка встанет у власти. Чтобы не потерять Турцию, большевики поддерживали связь с триумвиратом в противовес Кемалю, чтобы нажать на него. И по сей день кричат — «советско-турецкая дружба». Это фуфло! Никакой дружбы не было, лишь расчет! Правительственная делегация кемалистов главе с министром иностранных дел в августе 20-го года была в Москве. Чичерин написал письмо Ленину, в котором слезно просил его принять эту делегацию и говорил, что им (туркам) мало того, что мы даем, они могут перейти в другой лагерь. Или вот, известное письмо Чичерина Ленину, которое сыграло положительную роль в нашу пользу — после обещания дать оружие туркам, большевики приостановили это дело, а Чичерин написал: «Нам неизвестно, это оружие пойдет против Запада или против нас».

— Разве не было дано оружие?

— Была передана лишь одна партия, но потом поставку приостановили. Велика опасность, что это оружие повернули бы против большевиков и их власти. Между Россией и кемалистской Турцией существовали большие разногласия, но обеим сторонам выгодно было кричать: «Да здравствует советско-турецкая дружба!», потому что оба государства были изолированными, никем не признанными, а тут один другого как бы поддерживал на мировой арене.

Между тем по решению Политбюро от 30 ноября 1920 года Ленин и Сталин телеграфировали советским представителям в Закавказье: «Разоблачайте двуличие кемалистов!» Или телеграмма Сталина в апреле 21-го года: «Александрополь должен быть взят не мытьем, так катаньем!» А что значит «не мытьем, так катаньем»?! Во что бы то ни стало у турок нужно было взять Александрополь! Это говорит о разнице интересов, которая порождала столкновения. Кемалисты склонялись в сторону Антанты, вели паралелльно переговоры с Москвой и Лондоном. И Чичерин в этот период переговоров в феврале и марте 21-го года пишет Ленину: «Мы не знаем, они приехали заключать договор или собрать материал и уехать!»

Или взять другой случай: в 20-м году Россия отказалась подписать с Турцией договор, в котором была очень заинтересована последняя сторона. Турция претендовала на земли, которые по Сан-Стефанскому договору перешли к России, — Карс, Батуми и Ардаган. Россия прямо поставила условия, что земли должны отойти Армении, в другом случае — договор не будет подписан. Я утверждаю, исходя из документов, которые в советские годы не публиковались, а сейчас публикуются, повторюсь, с большими тенденциозными комментариями. Также обмолвлюсь, что я не сторонник большевизма.

Сейчас трудно прогнозировать, что было бы с Арменией, если бы 11-ая армия не оказалась бы тогда заграницей и не пришла бы на помощь армянам. Турки действительно бы уничтожили Армению. Во время Второй мировой войны турки стояли на границе и ждали, когда падет Россия, чтобы войти в Армению.

— Что Вас еще волнует как историка?

— Волнует безответственность. К примеру, в учебнике 8 класса по истории армянского народа на 63 странице прошла ошибка, о которой я много говорил, но она до сих пор не исправлена.

Мы постоянно поднимаем вопрос установления отношений с Турцией, но в качестве условия ставим признание Геноцида армян. По-моему, это и мешает сделать шаг вперед. Серж Саргсян отошел от этого и... пригласил президента Турции на футбольный матч. Это был гениальный шаг! С одной стороны, Абдуллах Гюль не мог не приехать — играла его сборная, с другой стороны — никакого условия не было поставлено, будто геноцида и не было.

Во всем должна быть тактика и всему свое время. И вопрос геноцида можно обсудить в других условиях. Не нужно постоянно тыкать произошедшим и ставить условия...

Когда все кричали о признании геноцида, глава армянской церкви в Стамбуле Мутафян не выступил за это — этим самым он спас местных армян, которых и так ничтожно мало осталось в Турции. А если бы он во время своих богослужений говорил о геноциде и тем самым натравливал на турок, что было бы с армянами и армянской церковью в Турции?! Ва-банк не всегда пойдешь в истории. К примеру, давайте поедем в качестве официальной делегации в Германию и каждую минуту будем говорить о том, что немцы — сволочи, зарезали моего отца или мать. И, в конце концов, да здравствует дружба! Но приведет ли этот шаг к дружбе?

— Но Германия признала содеянное за собой...

— Турки пока не доросли до этого. А если мы хотим иметь под боком всегда такого врага, как Турция, давайте кричать все время «геноцид». Да, изучайте в Армении материалы, пишите, публикуйте не только на армянском, русском, английском и других языках, распрстраняйте материалы — никто нам ничего не скажет. Но не надо ставить во главу угла наших отношений с Турцией признание геноцида. Это бьет по их самолюбию. Так мы не добьемся справедливости.

— В таком случае не придем ли мы к забвению?

— Нет. В любом случае, признает Турция геноцид или не признает, главное — мы не забываем об этом. И почти весь мир знает о геноциде армян.

— Недавно в Азербайджане вышла книга «Армения, армяне, армянство», в которой история армяно-турецких отношений переписана с точностью до наоборот и лейтмотивом по всей книге звучит, что армяне — виновники геноцида.

— Давайте мы тоже напишем и издадим. Но нет... Мы много кричим, но мало делаем. В 1989-ом году Азербайджан издал книгу по истории Карабаха. Мы же аналогичную книгу смогли издать лишь в 92-ом — не могли найти спонсора. Азербайджанцы более умно борются. Они пишут свою историю и приносят в архивы, зная, что настоящие исследователи в архивах, а не на улицах, и за ничтожные деньги продают или просто раздают свои издания.

В московских и ленинградских архивах работ наших авторов я не видел. Более того, в посольстве Армении в Москве не нашлось сборника документов по Карабаху. Этого сборника не было и в представительстве Карабаха. Два важных органа и не имели такого необходимого сборника. И слава Богу, что у одного из сотрудников представительства имелась таковая. Благодаря документам в этом сборнике, я написал книгу о Карабахе и издал в Москве.

— Имеет ли место этика исследователя? Разве азербайджанцы поступают этично?

— История — это фиксация того, что было. Какие-то моменты истории исследователи могут умалчивать, исходя из этических соображений, что это может задеть другие нации. Это оправдывает. Азербайджанцы создают свою историю из капли правды и моря фальши.

— Какую этику нарушаете Вы, что из Ваших книг вырезаются целые фрагменты?

— Научная цензура вырезает какие-то утверждения, исходя из того, чтобы кого-то, утверждавшего иное, не обидеть. На пьедестал ставится личность, а не история. В советское время думали о том, чтобы государство не подставить под удар, а не чью-то личность.

В 1963 году я был допущен в МИД СССР и поехал в качестве представителя Армении с целью пополнения фонда Армении историческими документами. Тогда замминистра иностранных дел Громыко мне сказал: «Если вы что-то не так напишете, то этим можете задеть престиж государства, потому что в той же Турции не скажут, что Казанджян по своей личной инициативе написал какую-либо вещь, а скажут, что тут задействовано целое государство, которое поручило так писать. Будьте осторожны, когда будете писать о вопросах геноцида». Не все могут подходить к тем или иным вопросам с точки зрения государственности.

В свое время я подготовил по своей инициативе подборку из 25 неизвестных документов по одному вопросу, чему был очень рад. Один из моих товарищей сказал: «Рем, не публикуй это. Ответная реакция народа, о котором ты пишешь, будет не очень хорошей». Это было в 1965 году. С тех пор эти материалы у меня пылятся в сундуке. Хотя все документы я миллион раз перепроверяю.

Бисмарк хорошо сказал: «Правду объять невозможно, но все сказанное лично тобой должно быть правдой».

— Наверно, в этом тоже есть этика исследователя?

— Без сомнения!

Беседовала

Елена ШУВАЕВА

На фото: Рем Казанджян с фотографом Еленой Фроловой-Труфановой. 2013 год;

Рем Казанджян с турецким историком Канданом Бадемом и ашугом у себя во дворе в Ереване. Фото из архива К.Бадема.